Гатишная Лючия и ностальгия.Лючия в Санктъ-Петербургъ опера.
Если «вчерашний» Бал (пишу задним числом) был сравнительно новой постановкой, то эта – еще более новая, как сейчас модно. Да уж. Хорошо, хоть Аттила был «хренолиновым», так сказать.
Зал театра совсем маленький, а я сижу в первом ряду. Восьмое место, вроде бы, как раз в центре. Я тщеславно думала, что субтитры мне не понадобятся – а все-таки, они очень пригодились, и я то и дело зыркала направо (где они и обретались). Театр оформлен в понятно-каком стиле, и поэтому я себе уже представляла, какой будет контраст между ним и увиденным мною на сцене. Да что там рассказывать? Сюжет вроде бы стандартный – трудный подросток-готесса Лючия (ностальгия, ах, детство вспомнилось сразу), карьерозависимый офисный босс Энрико, скользкий «стукач» Норманно, стареющий обыватель Эдгардо… Стандартный для какого-нибудь фильма – вполне. Теперь тенор уже не такой относительно положительный, а сопрана – наконец оправданно неадекватна. Классическая Лючия – настолько экзальтированная юная особа, что в современном видении она как раз «на чем-то сидит». Да, здесь собраны в кучу все крайности жизни девушки-подростка: наркотики, «плохая компания», неформалы, неадекватность, «любовь» с взрослым мужчиной, преступление и многое другое. Смотря на все это со стороны – о бедная Лючия. Короче, все понятно. Где-то я читала, что новые постановки – они для того, чтобы привлечь к опере более широкую аудиторию. Но вот что получается – незаинтересованные люди смотрят только на действо, а музыку все равно не выносят; любящие же оперу – зачастую не одобряют «режиссерских концепций». То есть, если концепция еще и неудачная – не достигается намеченная цель. Это не я придумала, это читала, разумеется, и вот – своими словами.
А вообще… пели недурно. Лучше всех – сама Лючия и Энрико. Последний постоянно делал «морду кирпичом», а в дуэте с сестренкой явно ее кадрил. Привык уже к баритоньим ролям с сопранообниманием по самое некуда. Я, сидевшая в первом ряду, постоянно стреляла глазами в его сторону, «стараясь помешать играть». Однажды баритон посмотрел мне прямо в глаза. Фурья струсила и тут же отвела взгляд. А пусть играет, пусть не завалит роль – у меня-то «свой» баритон есть. А этот – старый и все такое. Хоть на самом деле, относительно тенора (который был страшной глыбой) Энрико был высокий и стройный. И хорош собою. Старый – это относительно меня, ему где-то под сорок максимум. Итак, пел Энрико тоже очень и очень неплохо. Опять же, верха он «чуть-чуть орал» – боится их ужасно, как и Все Они. Тембр, как и у того Ренато, красивый, но другой, что отлично. Играл хорошо, только морда кирпичом меня добила. Лючию, похоже, - тоже.
Сама сопрана мне, так сказать, ностальгически симпатична. У меня-то до такой крайности, как наркотики и взрослый тенор, не доходило, но я сама в прошлом была готом. И точно таким же непонятым подростком. Хоть мой братец младше меня, и ему на меня плевать (он сам сейчас – непонятый подросток). Сопрана пела довольно хорошо, технически очень даже, и верха (хоть были чуть визгливы, уж не знаю, почему) чистенькие почти везде. Жуткой стратосферы в каденции не было, зато опускаясь вниз на ми2, она осела на пол – вполне оправданно. Братца Лючия любит (о ура!), Эдгарду свою противную – тоже (к сожалению), и Алису (наконец-то у баритона появилась секретарша, коей и оказалась сия моржовая мецца). И Раймонда Лючия тоже любит, хоть он тут ей не наставник и вовсе даже не пожилой священник, а какой-то… не знаю, как его назвать-то. Но не может же бедная готесса разорваться! Поэтому вот и творит столько глупостей – как по сюжету, так и по «концепции». Да они там все… того.
Тенор-обыватель, бас-не-пойми-кто и мецца-секретарша пели так себе. Тенор – хуже всех, верха отвратные и фальцетные. Как бы даже эстрадно. Не понравился абсолютно. Да и Лючию свою не любит ни капли. Мецца баритона любит, за что я бы ей цветы подарила. Пела не очень, но она морж, ей можно. Бас не слишком бас, вот чего. Но и не баритон.
Еще был Артуро, который непонятно что, а не оперный тенор.
Самое ужасное в этих новых постановках, что они абсолютно переключают внимание с главного (пения и игры) на второстепенное (а что нового еще они придумают и как вот это теперь будет обыграно?).
Если «вчерашний» Бал (пишу задним числом) был сравнительно новой постановкой, то эта – еще более новая, как сейчас модно. Да уж. Хорошо, хоть Аттила был «хренолиновым», так сказать.
Зал театра совсем маленький, а я сижу в первом ряду. Восьмое место, вроде бы, как раз в центре. Я тщеславно думала, что субтитры мне не понадобятся – а все-таки, они очень пригодились, и я то и дело зыркала направо (где они и обретались). Театр оформлен в понятно-каком стиле, и поэтому я себе уже представляла, какой будет контраст между ним и увиденным мною на сцене. Да что там рассказывать? Сюжет вроде бы стандартный – трудный подросток-готесса Лючия (ностальгия, ах, детство вспомнилось сразу), карьерозависимый офисный босс Энрико, скользкий «стукач» Норманно, стареющий обыватель Эдгардо… Стандартный для какого-нибудь фильма – вполне. Теперь тенор уже не такой относительно положительный, а сопрана – наконец оправданно неадекватна. Классическая Лючия – настолько экзальтированная юная особа, что в современном видении она как раз «на чем-то сидит». Да, здесь собраны в кучу все крайности жизни девушки-подростка: наркотики, «плохая компания», неформалы, неадекватность, «любовь» с взрослым мужчиной, преступление и многое другое. Смотря на все это со стороны – о бедная Лючия. Короче, все понятно. Где-то я читала, что новые постановки – они для того, чтобы привлечь к опере более широкую аудиторию. Но вот что получается – незаинтересованные люди смотрят только на действо, а музыку все равно не выносят; любящие же оперу – зачастую не одобряют «режиссерских концепций». То есть, если концепция еще и неудачная – не достигается намеченная цель. Это не я придумала, это читала, разумеется, и вот – своими словами.
А вообще… пели недурно. Лучше всех – сама Лючия и Энрико. Последний постоянно делал «морду кирпичом», а в дуэте с сестренкой явно ее кадрил. Привык уже к баритоньим ролям с сопранообниманием по самое некуда. Я, сидевшая в первом ряду, постоянно стреляла глазами в его сторону, «стараясь помешать играть». Однажды баритон посмотрел мне прямо в глаза. Фурья струсила и тут же отвела взгляд. А пусть играет, пусть не завалит роль – у меня-то «свой» баритон есть. А этот – старый и все такое. Хоть на самом деле, относительно тенора (который был страшной глыбой) Энрико был высокий и стройный. И хорош собою. Старый – это относительно меня, ему где-то под сорок максимум. Итак, пел Энрико тоже очень и очень неплохо. Опять же, верха он «чуть-чуть орал» – боится их ужасно, как и Все Они. Тембр, как и у того Ренато, красивый, но другой, что отлично. Играл хорошо, только морда кирпичом меня добила. Лючию, похоже, - тоже.
Сама сопрана мне, так сказать, ностальгически симпатична. У меня-то до такой крайности, как наркотики и взрослый тенор, не доходило, но я сама в прошлом была готом. И точно таким же непонятым подростком. Хоть мой братец младше меня, и ему на меня плевать (он сам сейчас – непонятый подросток). Сопрана пела довольно хорошо, технически очень даже, и верха (хоть были чуть визгливы, уж не знаю, почему) чистенькие почти везде. Жуткой стратосферы в каденции не было, зато опускаясь вниз на ми2, она осела на пол – вполне оправданно. Братца Лючия любит (о ура!), Эдгарду свою противную – тоже (к сожалению), и Алису (наконец-то у баритона появилась секретарша, коей и оказалась сия моржовая мецца). И Раймонда Лючия тоже любит, хоть он тут ей не наставник и вовсе даже не пожилой священник, а какой-то… не знаю, как его назвать-то. Но не может же бедная готесса разорваться! Поэтому вот и творит столько глупостей – как по сюжету, так и по «концепции». Да они там все… того.
Тенор-обыватель, бас-не-пойми-кто и мецца-секретарша пели так себе. Тенор – хуже всех, верха отвратные и фальцетные. Как бы даже эстрадно. Не понравился абсолютно. Да и Лючию свою не любит ни капли. Мецца баритона любит, за что я бы ей цветы подарила. Пела не очень, но она морж, ей можно. Бас не слишком бас, вот чего. Но и не баритон.
Еще был Артуро, который непонятно что, а не оперный тенор.
Самое ужасное в этих новых постановках, что они абсолютно переключают внимание с главного (пения и игры) на второстепенное (а что нового еще они придумают и как вот это теперь будет обыграно?).
@темы: Дневник "Фурья в Питере"
-
-
10.01.2011 в 14:47-
-
10.01.2011 в 14:59-
-
10.01.2011 в 15:36-
-
10.01.2011 в 16:01-
-
10.01.2011 в 16:03-
-
10.01.2011 в 16:06-
-
10.01.2011 в 16:09А мне вот нравится постановка с Дессей.
-
-
10.01.2011 в 16:25Поэтому и ностальгия.
-
-
10.01.2011 в 16:26-
-
10.01.2011 в 18:46-
-
11.01.2011 в 00:16-
-
11.01.2011 в 17:00-
-
12.01.2011 в 00:17-
-
12.01.2011 в 19:44