Режиссер: Robert Carsen

В ролях:
Hoffmann - Neil Shicoff
Lindorf / Coppélius / Dr Miracle / Dapertutto - Bryn Terfel
Nicklaus / La Muse - Suzanne Mentzer
Olympia - Desiree Rancatore
Antonia - Ruth Ann Swenson
Giulietta - Béatrice Uria-Monzon
Andrés / Cochenille / Frantz / Pittichinaccio - Michel Sénéchal


Orchestra: Opéra de Paris
Chor: Opéra de Paris
Conductor: Jesús López-Cobos

Вот и вернулась Фурия с ее безумными отчетами.
Постановка мне очень понравилась, такая вся театральная, с профессиональным взглядом и тараканами актеров. Да, мы здесь видим шикарную закулисную жизнь. И она никого не шокирует, а даже кое-где забавляет и добавляет интересностей.
Смотрела я давно, но в училище такой кошмар, что времени написать отчет просто-таки не было. Поэтому единственное хорошее в моем положении - то, что время, чтобы "свун улегся", как сказала Кримхильда, мною соблюдено. С одним огромным "НО". Свун НЕ улегся.
С первых кадров меня покорила Муза. Сначала она предстает в сказочно-обобщенном образе - в нежно-розовом воздушном платье, с лирой в руках и светлыми волосами почти до пола. Но костюм есть ничто, абсолютное ничто, по сравнению с ее Пением и Интерпретацией! Ментцер эпична, эпична, ЭПИЧНА! Не в смысле, что она - какой-то женский вариант баса. Нет, просто про Такое надо эпосы писать, ибо в маленьком посте-отчете этого не передашь. А еще есть и другие певцы, но больше всего мне понравилась именно она. Это Настоящая Муза, она - единственное светлое в беспробудной тьме (при том, что тьма здесь очень и очень отночительна). Линдорф-режиссер, который буквально покупает мерзковато поющую Джульетту за бриллианты - это не злодей. Трогательный Гофман, страдающий почти подростково в "Олимпии" - не герой. Они все условны, условны и еще раз условны. Все раскрывается в "Джульетте" - все они актеры, и главная соль как раз в сценически-закулисной жизни. И все же Муза очень светлая, сияющая то скрипично-солнечным, то холодно-вдохновенным светом. А то - и скрипично-солнечно-холодно-вдохновенным - такое мы видим в эпилоге, когда она уводит Гофмана из этого цинично-условного мира. Когда Гофман почти победоносно держит листок с Творением.
Сам Гофман-Шиков пел отлично, и играл явно лучше, чем Мачадо в Бильбао. Да, здесь у нас совершенно другой уровень (и размеры сцены). Куплеты про Кляйнзака - почти что плач, как всегда, саркастически-страдательный номер, о да. "Такой я бедный-разнесчастный, что даже смеюсь над собой самим".
Линдорф-Тервель... Ах, Линдорф! Ну да, он почти что положителен, вопреки саркастической темке про бас-баритонов и баритонов. Правда, эта его ухмылка чего стоит - нет, все-таки гад, за что и любим! И всецело оправдываем - Линдорф во всех своих ипостасях просто сказочный злодей, самый яркий сказочный персонаж ведь всегда злодей. А Муза не сказочный персонаж, она вполне реальна.
Прелестные сопраны есть такой себе стеб, да-да. Олимпия-Барби с интересной и очень смешной интерпретацией арии (пела отлично), продажная актрисочка-Джульетта (вот почему у Джульетты такая красивая музыка, и ее так нехорошо поют? Сопрана не понравилась, пела почти на уровне нашего оперного - читай: кошмар), голливудская звезда-Стелла, такая гротескная, что пробы негде ставить (чего стоит прическа, шубка, пресловутые бриллианты и Огромный Букет Алых Роз... А вот поцелуй с Линдорфом мне понравился, естественно). А вот Антония не стебная, как ни крути. Пела довольно хорошо. Она что-то из области меланхолических сказок. Она умирает на сцене, как и положено актрисе.
А еще мне очень запомнилась мать Антонии! С приятно-жутким бело-черным готичным гримом, прической в форме перевернутой рюмки (ой, на что-то намекает?) и явно полежавшим в могиле платьем (виднеющийся каркас кринолина меня покорил). И старательно продырявленным веером. Она готична и гротескна, и поэтому!
Короче, мой вердикт - ГЕНИАЛЬНО! А мои вердикты есть аксиомы.